«Говорили уже не баючысь». Рабочие молочного комбината в Молодечно забастовали из‑за низких зарплат — руководство пообещало им разовую помощь

Из-за чего бастуют сотрудники комбината

Первым о забастовке на Молодечненском молочном комбинате сообщил в своем инстаграме блогер Ростислав Чепурной. Он снял на телефон работников предприятия, собравшихся на проходной. Они сказали блогеру, что проблемы начались в феврале, когда комбинат стал производственным участком Минского молочного завода: зарплаты упали до 200-300 рублей, а штат сократили с 200 до 50 человек. Тогда рабочие решили выйти на забастовку и вызвать руководство на разговор.

Участвовавшая в стачке работница предприятия по имени Мария рассказала «Медиазоне», что раньше на комбинате получали в среднем около тысячи рублей, а «самая мизерная зарплата была 660». Теперь работники получают по 300-400 рублей.

«Когда нас к Минску присоединили в феврале, сказали, что зарплаты меньше не будут. Кто виноват в этой ситуации — никто не знает. Мы получили зарплаты и не понимаем, как на них жить — это просто очень страшно. Мастера получили 700 рублей за 200 часов отработанных. Они толкают, что приработка нет, а за счет приработка нам платят зарплату», — рассказывает сотрудница.

Мария говорит, что в марте руководство комбината переделало расчетные листы и тарифную ставку, и они стали «более-менее по Минску». Сотрудникам уменьшили премию и убрали доход от индексации; надбавка за стаж, по словам Марии, уменьшилась с 25% до 15%, но поднялись тарифные ставки: «Кому-то на 20 копеек, кому на рубль, кому на рубль сорок».

Недовольные зарплатой работники «звонили в Минск», им предлагали работать сверхурочно. «А откуда приработок, если Минск не дает нам никаких заявок? Раньше наливали 12-14 тонн сметаны, а сейчас тонну, две, три, шесть — мизер. То же самое с молоком и кефиром. Бывает, что вообще нет ничего. Им это не рентабельно, не выгодно. Правильно, они там круглосуточно работают. Они нашу сырьевую базу забирают себе, вот так все и получается», — объясняет Мария.

По ее словам, тарифы на предприятии «вообще мизер», из-за чего, «соответственно, будут такие зарплаты у нас»; кроме того, на комбинате есть и технические проблемы: «Все течет, все сломано. Ой, бардак, короче».

Кроме Молодечно, рассказывает Мария, забастовка сегодня началась и на филиале в Воложине, но туда «позвонили из Минска» и под угрозой увольнения велели вернуться на рабочие места. Когда бастующие отказались, к ним «выехали люди из Минска». Мария уточняет, что не знает, как прошли переговоры.

«То же самое случилось в Нарочи — там люди тоже без работы сидят. Там во главе с директором [Сергеем] Кругликом вышли на забастовку, насколько я знаю», — рассказывает работница. Других подробностей забастовки в Нарочанском филиале она не знает.

До забастовки, говорит Мария, руководство из Минска «обещало золотое будущее», но сотрудники комбината настроены скептично: «Все будет, наверное, печально и жестоко. Может, сыр нам оставят, а остальное, наверное, все закроется. Сырки не работают, молоко не дают наливать».

Мария утверждает, что менеджмеры предприятия «два года сидели и воровали себе в карман», а теперь против них возбуждены уголовные дела. «Все вот ждут, посадят или не посадят. Теперь рулить поставили нашу молодечненку — она была у нас начальником производства. Ну а что она? Она же не от приработка работает», — рассуждает собеседница «Медиазоны».

Как прошла забастовка

По словам Марии, забастовка началась утром. Работники пошли к начальнице производства Лидии Ставровой, чтобы поговорить о низких зарплатах. Это результата не дало, и к девяти часам они отправились в цеха, но не стали запускать оборудование.

Вскоре рабочим сообщили, что на переговоры к ним едут «минские люди», которые «на Воложине». Переговорщики действительно приехали после сходки у проходной — туда, по оценке собеседницы «Медиазоны», вышло 20-30 человек. Кто именно приехал на переговоры с бастующими, Мария объяснить не смогла.

Приехавшие пообещали единовременную материальную помощь за апрель, но ее размер не уточнили: «Вы же понимаете, что 300-400 рублей никто не даст — дадут рублей 50-100. С такими ценами прожить за 400 рублей — это просто треш». После этого разговора участники стачки вернулись на свои рабочие места.

Сразу после этого, по словам Марии, переговорщики похали в филиал в Воложине: «Там ни фуры не грузились, ничего. Там Воложин мертво стоял. Там один за одного. Там не такие трусы, как у нас».

«Ну, каждый боится остаться без работы. Молодечно у нас вообще. Где тут какую работу найти? Одни магазины открываются. А у людей 30 лет стажа. Представьте, всю жизнь работать на производстве и пойти за ворота? Все боятся, все держатся. Этих 400 рублей боишься потерять. Ну и сегодня как-то говорили уже не баючысь», — рассказала Мария.