«К концу смены понимаешь, что похож на зомби». Поговорили с беларускими медиками о перегрузках, зарплатах и проверках прокуратуры

На одного педиатра — 2500 детей

37-летняя Яна работала педиатром в Могилеве. Это место ей удалось найти с трудом, потому что на предыдущей работе ей составили «сомнительную» характеристику — написали, что она состояла в независимом профсоюзе и активно ведет соцсети. Несколько месяцев назад ее уволили, Яна выехала из Беларуси и занимается обустройством жизни в новой стране, пока не работает.

За поликлиникой, где работала Яна, была закреплено 20 участков, а обслуживало их 11 врачей. Всем, по словам Яны, приходилось работать больше ставки, заработать тогда удавалось 1200-1300 рублей. «Больше ставки», поясняет Яна, это пять рабочих дней по восемь часов в поликлинике и одна ночь в приемном отделении стационара в неделю.

— Я работала в разных местах, и дефицит кадров был везде. Никто обычно не работает на одну ставку — во-первых, это маленькая зарплата. Во-вторых, даже если ты захочешь работать на одну ставку, тебя все равно будут нагружать, потому что больше работать некому.

Врач объясняет: по нормативу, за педиатром, работающим на ставку, закреплено около 800 детей. На деле за врачом закреплены 1200-1250 детей. Если доктор работает на две ставки, он берет еще столько же пациентов. Так, говорит Яна, работает большинство врачей.

— Если врач уходит в отпуск, другие врачи берут его нагрузку. И вот у тебя своих три тысячи детей, и нужно взять его три тысячи. И доплачивать за это будут только половину от ставки.

Врачей в поликлиниках не хватает, поэтому те, кто работает, перегружены. По стандарту на прием пациента дается 12-15 минут. Но регистратура, как рассказывает Яна, записывает пациентов с интервалом в пять минут. Чтобы принять всех, врач должен задержаться, уйти он не может.

После приема в поликлинике — вызовы на дом. По норме, как говорит Яна, врач должен обойти восемь пациентов за четыре часа. Но приходится посетить около двадцати, а оплачиваются только первые восемь вызовов. Отказаться врач не может — это вызовет скандал. Если с ребенком на участке случилось что-то серьезное, а врач не пришел на вызов, против него могут возбудить уголовное дело.

— В полдевятого вечера идешь к кому-то домой, забив на своих детей и дела, и выясняется, что у ребенка ночью была температура 37,5, а сейчас горло болит. Такое очень раздражает.

Врачей проверяет прокуратура

Кроме лечения, доктор обязан вести документацию. Отдельного времени на это не предусмотрено, а отчетности становится все больше.

— Если раньше нас проверяла только санэпидемслужба, то сейчас еще и прокуратура — пересматривают карты. Вот, кажется, у кого много свободного времени, — рассказывает Яна.

По словам доктора, когда по политическим причинам увольняют очередного врача, наибольшую проблему это создает для заведующего отделением. Ему нужно перераспределить пациентов и еще больше нагрузить оставшихся коллег.

Уволившиеся и уволенные врачи нередко уезжают в Польшу, Чехию, Черногорию и другие страны.

— Врач найдет работу, если нужно. Полгода-год понадобится, чтобы подтвердить диплом и выучить язык. Врачи уезжали и раньше, но не так массово. После 2020 года же постоянно слышно — этот уехал, и этот, и этот, — говорит врач.

Яна оценивает, что специалистов и до волны эмиграции было немного: в городе на 200 тысяч населения может быть 70 врачей, включая поликлиники и больницы.

— Когда за два года 20 из них уезжает — это становится проблемой, — добавляет педиатр.

«К концу смены понимаешь, что похож на зомби»

34-летняя Елена работает на скорой в райцентре в Могилевской области. По ее словам, ситуация с кадрами на скорой лучше, чем в поликлиниках и больницах — за счет студентов и молодых специалистов. С нехваткой людей сталкиваются только в сезон простудных заболеваний, когда врачи тоже массово заболевают.

Елена подтверждает, что для «более-менее приличной» зарплаты нужно работать на полторы-две ставки. При работе на одну ставку зарплата выходит около 750-800 рублей.

График Елены — сутки через трое, в месяц выходит примерно 150 рабочих часов. Зимой, когда нужно подменять коллег, может доходить и до 220 часов.

— Работая в таком темпе, к концу смены понимаешь, что уже похож на зомби. График такой, что перерыв устраиваешь в середине смены, пообедать. Потом вечерняя пересменка с ужином и душем, и часов до трех ночи, как правило, вызовы один за одним, — рассказывает Елена.

Несмотря на график и ночные смены, Елена не хотела бы перейти в поликлинику: считает, что из-за нехватки врачей, там есть неразбериха и намного меньше зарплата.

Если работаешь без дежурств, получаешь 600 рублей

Андрей — бывший фельдшер-лаборант одной из больниц в Могилеве. Проработал три с половиной года и ушел из медицины из-за высоких нагрузок.

Отделение, в котором работал Андрей, должно функционировать 24 часа в сутки, чтобы пациенты из реанимации (или в других экстренных случаях) могли срочно получить анализы. В график входили ночные дежурства, но из-за нехватки специалистов после рабочей ночи фельдшер вынужден был выходить сразу в дневную смену, без «отсыпного».

Работа начиналась в 8 утра и по графику была до 16:00. Андрей оставался до утра следующего дня дежурить, а в 8:00 снова «заступал» в день. Таких смен получалось пять в месяц.

Зарплата при таком распорядке у Андрея была около тысячи рублей. Если удастся отказаться от дежурств (что, по его словам, сделать почти невозможно из-за давления руководства), то она оплата упадет до 600-700 рублей. В республиканском банке вакансий фельдшерам-лаборантам предлагают от 550 до 950 рублей за ставку.

Беспокойный профсоюз

Еще одной причиной, из-за чего уволился Андрей, стала «активность» профсоюза: ежемесячный взнос около пяти рублей, по десять рублей в фонд Красного креста «эпизодически» и раз в полгода сорок рублей на подписку госгазет.

— К 2020 году это дошло до точки кипения, и люди начали массово из профсоюза выходить. Нас вызвали к руководству «на разговор», где мы пытались объяснить, что это экономически нецелесообразно. Что мне давал профсоюз? Сертификат в магазин «Перекресток» на пять рублей время от времени и все. Те же пять рублей у меня каждый месяц вычитали из зарплаты. В итоге сказали, что мы «своей политикой мутим воду» и у нас нет социальных ориентиров.

Из-за гражданской позиции фельдшера вызвали к главрачу и расспрашивали, почему он участвовал в запрещенной инициативе. Андрей был в инициативной группе Виктора Бабарико и собирал подписи за выдвижение кандидата.

— Я объяснял, что ничего запрещенного, вообще-то все по Конституции. Но тогда вызывали всех, кто был замечен на митингах или писал в соцсетях. Некоторых увольняли, обычно «по соглашению сторон».

Невысокие зарплаты, нагрузки и давление со стороны руководства заставляют многих сейчас увольняться, считает Андрей. Он закончил медколледж в 2018 году, и, по его словам, только треть от его выпуска остались в медицине.

«Чтобы заработать хоть что-то, нужно жить на работе»

Леониду 36 лет, он работал рентгенологом в одной из больниц в Гродненской области. Летом 2022 года он уволился и уехал из Беларуси, сейчас продолжает медицинскую деятельность в другой стране.

Врач говорит, что нехватка специалистов по его профилю ощущалась давно. В отделении работало 11-12 человек, когда нужны были 20 специалистов. Все врачи работали больше, чем на одну ставку, чтобы получить зарплату побольше. Леонид называет систему оплаты «специфической», потому ставка оплачивается в 1000 рублей, а если взять еще половину нагрузки сверху, то доплата будет всего 350 рублей.

Рабочий день рентгенолога по нормативам длится шесть часов, в отличие от других специалистов. Такое преимущество, считает Леонид, дает больше времени, чтобы взять дополнительную нагрузку.

— Система давно так построена: чтобы заработать хоть что-то, нужно жить на работе.

В беларуской медицине, по мнению Леонида, больше всего не хватает специалистов узкого профиля, например неврологов, эндокринологов, аллергологов. Он считает, что беларуские медвузы готовят хороших специалистов и они потом ищут лучшие условия для работы. Из знакомых Леонида еще до 2020 года из Беларуси в Германию уехали не меньше 15 медиков.

«Отработал 360 часов за месяц»

27-летний Сергей работает врачом-анестезиологом в одной из больниц Гродненской области. Он рассказывает, что врачи работают сверхурочно, потому что «работать некому». Осенью у Сергея был месяц, когда он отработал более 360 часов. Ставка — 180 часов в месяц. Врач оставался на дежурствах дольше суток, заканчивал смену в одном отделении и переходил на следующую в другое.

Сергей не связывает нехватку врачей только с миграцией и репрессиями после 2020 года. Он уверен, так было давно, но после 2020 года явление стало заметнее. При этом увольнения в учреждениях здравоохранения, говорит врач, почти прекратились по любым причинам, кроме политических.

— Те, кто только заканчивает университет, уже не хотят работать. Все знают, что придется работать много и совсем не за большие деньги, — считает Сергей.

Сергей рассказал о еще одной проблеме, с которой сталкиваются медики, особенно в регионах. Это, по его словам, плохая оснащенность: не хватает дорогостоящего оборудования, вроде аппаратов КТ и простых вещей, вроде реактивов.

— Учитывая мою специальность, я страдаю от этого меньше. Все же отделение реанимации — экстренное и имеет преимущество перед другими. Если мне нужно срочно выполнить КТ — это выполняется. Если мне нужна консультация врача любой специальности, я могу пригласить его в ближайшее время без проблем. Но я точно знаю, что в областных городах может не быть реактивов для выполнения каких-то анализов.