«Мои клиенты меня нашли». Как беларусы теряют бизнес из‑за репрессий, а потом начинают заново в другой стране

«Лучшее, что мы сделали для города». Бар «Банки-бутылки» в Минске

Минский бар «Банки-Бутылки» с фирменными щавельными шотами, за которыми приезжали даже те, кто давно не жил в Минске, открыли в 2016 году супруги Мария и Андрей Жуки.

Почти 5 лет, до 2020, бар работал спокойно. В августе того года Андрей Жук получил административный арест, а в октябре «Банки-бутылки» присоединились к общенациональной забастовке: «Пришли эмчээсники с проверкой, оштрафовали, около 3 000 долларов на тот момент», — вспоминает Андрей.

Мария считает, что «была команда найти нарушения», а полностью соответствовать беларускому законодательству в сфере общепита невозможно.

«Оно дотошное и погрязшее в советских нормах. Поэтому всегда можно найти что-то. Эти нарушения позволяют закрыть бар на неопределенный срок, пока ты не устранишь. Если мелочь, типа поменять замок, то это можно сделать в течение дня. Но есть вещи сложнее: например, проход бармена, который должен составлять метр, а он 95 сантиметров. Пять сантиметров — нарушение. Стенку снести невозможно. То есть как хочешь, так и делай. А на моменте ввода бара в эксплуатацию эти же службы тебе говорили: пять сантиметров — это ерунда».

«Банки и бутылки» пережили проверки после забастовки и работали в прежнем ритме еще почти 2 года. До тех пор, пока в августе 2022 владельцы не решили организовать в баре концерт подруги семьи, певицы Мерием Герасименко.

Мария говорит, что тогда из Минска уезжало все больше людей и городу «нужна была отдушина».

«Лучшее, что мы сделали для города», — считает Андрей.

Во время концерта певица исполнила в том числе песню «Обійми» украинской группы «Океан Ельзи». На утро силовики задержали и Мерием, и Андрея: якобы за то, что те помогают Вооруженным силам Украины и «спонсируют байрактары». В итоге оба оказались сначала в изоляторе на Окрестина, а потом в СИЗО. Но по обвинению не в помощи Украине, а в грубом нарушении порядка из-за участия в маршах в 2020 году. Примерно через месяц по той же статье задержали Марию.

У бара снова начались проблемы. Документ о нарушении Андрею привезли прямо на Окрестина.

«Приехали эмчээсники на Окрестина, там сами все охренели. Меня вывели из камеры, я подписал протокол на 1 000 базовых, и они уехали. Неофициально сказали — все, вы больше не работаете».

Мария и Андрей провели в СИЗО полгода. После суд назначил им домашнюю химию — это ограничение свободы, во время которого осужденный должен соблюдать определенные правила. Например, работать или учиться, быть дома с 19:00 до 06:00, ходить на отметки и лекции в милицию.

«Ты просто ходишь как дебил, подписываешь какие-то бумажки. Эти все воспитательные мероприятия — постоянно чувствуешь себя идиотом, который тратит время на совершенно нелепые вещи. Абсолютно все всё понимают, и всё равно носят туда-сюда эти бумажки. Работать ты толком не можешь, ничего не можешь. По ночам к тебе приходят ребята в форме и спрашивают: "Как вы себя чувствуете?"», — вспоминает Мария.

Через несколько месяцев, уладив проблемы со здоровьем и имуществом, закрыв юрлицо, на которое был оформлен бар, Андрей, Мария и их подруга Мерием, получившая в суде такой же приговор, уехали из Беларуси. Друзья воссоединились в Варшаве и уже открыли новый бар — BUNS&BOTTLES со щавельными шотами в меню.

«Для меня важно, чтобы это заведение жило. Это была задача номер один. Мы ехали в Варшаву, конкретно понимая, что будем искать площадку, найдем единомышленников. Пока в Варшаве, может быть еще где-то», — говорит Андрей.

«У 2020 да нас прыходзілі нават чыноўнікі». Магазин национальной символики в Гродно

Гродненец Сергей всю жизнь работал на себя и хотел открыть магазин национальной символики. В 2018 году нашлось подходящее помещение и вместе с женой Ольгой он открыл магазин «Адметнасць». Деньги на закупку первой партии товара одолжили у знакомых, а пространство арендовали у друзей.

Во время пандемии коронавируса продажи в магазине упали. Иногда за неделю товара продавалось на пять-семь рублей. Сергей подрабатывал в такси, а в магазине по вечерам собирались горожане и в рамках компании By_Covid19 делали щитки и шили халаты для медиков.

До протестов 2020 года власти не мешали магазину работать. Перед выборами в «Адметнасць» заходили местные чиновники, вероятно, из любопытства или по работе, но без замечаний.

«Казалі, што добры ў вас асартымент, але месца — не надта, вам трэба на цэнтральныя вуліцы. Прыходзілі міліцэйскія кіраўнікі, але, відаць, каманды "фас" не было, таму яны проста "зубаскалілі". Адзін пабачыў у нас у продажы шэўроны з "Пагоняй", кажа — о, а ў мяне дома таксама такія ёсць».

Первые проблемы начались после президентских выборов. Тогда в магазин пришли из Департамента финансовых расследований (ДФР) и забрали часть товара. В 2021 году пришла комплексная проверка: МЧС, санстанция, торговый отдел горисполкома. Ольга говорит, что это не могло быть плановой проверкой — еще не подошли сроки. Оставалась только внеплановая, но для ее проведения нужна была чья-то жалоба.

«Дзіўна было б, калі на нас адначасова паскардзіўся нехта па такіх розных пытаннях».

МЧС выдало владельцам предписание (нужно было разобраться с вопросами по пожарной безопасности). «Адметнасць» продолжила работать.

Вскоре пришло письмо из горисполкома. У властей появились претензии к тому, что на витрине магазина рекламируются «запрещенные» товары, но что именно отнесли к «запрещенке», никто не объяснил.

В 2021 году Сергея искали по уголовному делу против художника Алеся Пушкина. Гродненец проходил по нему свидетелем, но было ясно, что статус в уголовном деле мог быстро измениться. Владельцу магазина пришлось перейти на полуподпольное существование, переехать в съемную квартиру и особо не показываться в публичных местах. В магазине осталась работать только Ольга.

После переписки с горисполкомом силовики однажды пришли к семье домой, там провели обыск. Потом наряд ОМОНа приехал в магазин (в это время там была проверка из санстанции).

«Крычыць: "Всем стоять, работает ОМОН". Я кажу ім: "Вы чаго, ўсе ж і так на месцах". Жанчын з санстанцыі ў выніку адпусцілі, а мяне забралі ў РАУС».

На Ольгу составили протокол по статье о несанкционированном пикетировании (товарами в магазине). Она провела трое суток в ИВС, суд назначил ей штраф. Тогда Ольга поняла, что магазин нужно закрывать.

Следующие несколько месяцев девушка ходила к психотерапевту, занималась здоровьем и вопросами по закрытию магазина. Этот процесс проходил под пристальным вниманием пророссийской активистки Ольги Бондаревой: та регулярно приходила в магазин.

Сейчас Ольга и Сергей живут в Белостоке и понемногу пробуют восстановить «Адметнасць». Пока работают онлайн, потому что снимать помещение дорого. Продают одежду и кружки с принтами, печатают на заказ, сотрудничают с беларускими ремесленниками.

Соцсети их магазина власти признали «экстремистским формированием», а против Ольги и Сергея возбудили уголовные дела по статье о содействии экстремистской деятельности, их будут судить заочно.

«Таго, што было, канечне, шкада. Мы ніколі не былі проста гандлёвай кропкай, гэта была супольнасць, цэнтр прыцягнення, да нас можна было прыйсці нават проста пагутарыць. У 2020 годзе ў нашай краме акумуліравалася дапамога пацярпелым ад міліцыянтаў, мы збіралі і насілі перадачы», — вспоминает Ольга.

«Правовыми способами с ними бороться было бесполезно». Ювелирный бизнес в Бресте

В 2008 году предприниматели из Бреста Влад и Наталья стали владельцами небольшой ювелирной мастерской.

«Я начинал с сети аптек, но потом из-за проблем с недвижимостью и государственной политики в отношении оптовиков все пришлось продать, — говорит Влад. — Частные сети были не рентабельны. Продал аптеки и купил маленькую мастерскую по цене того золота и оборудования, что там было».

Пара активно участвовала в акциях против строительства аккумуляторного завода в Бресте, их задерживали и штрафовали. Тогда на работу мастерской это никак не повлияло. Но после протестов 2020 года и общенациональной забастовки, объявленной офисом Светланы Тихановской, супругам пришлось срочно уезжать из страны.

Все началось еще летом 2020. Наталью задержали прямо в мастерской: из-за белого платья с красной полосой. Влад вступился за жену и они оба оказались в изоляторе. Рассмотрение административного дела удалось «затянуть» и его закрыли по истечении сроков давности.

Когда в октябре 2020 года было объявлено об общенациональной забастовке, мастерская Влада и Натальи не работала три дня. После этого у бизнеса начались проблемы. Сначала пришли с проверкой из МЧС, потом — из ДФР.

«У них уже было постановление на осмотр, подписанное прокурором, и там было написано "в связи с выявленным фактом уклонения от уплаты налогов в крупном размере". Этого в принципе быть не могло с учетом нашей системы налогообложения и размеров выручки».

Силовики провели осмотр в мастерской и в квартире семьи, изъяли телефоны, опечатали ценности. Через день потребовали целый список документов для проверки.

«Мы собрали килограмм 50 документов, и пока все паковали — опоздали. Приезжаем, а нам говорят — ну все, опоздали на полчаса, ваши счета арестованы. Понятно. Мы развернулись и поехали собирать чемоданы. Вечером мы уже были в Польше. Стало понятно, что если они пошли на абсолютно наглые фальсификации, то правовыми способами с ними бороться бесполезно».

Некоторое время после их отъезда мастерская еще работала. По словам Влада, это было большой ошибкой: «Мы постарались ее сохранить и позаботиться о людях, которые там работали. Но она все равно разорилась, потому что свои же люди и поспособствовали: сперли, что могли».

В Польше Влад и Наталья продолжили работать на себя.

«Я потихоньку, с помощью знакомых, перетащил по сумочке, по ящичку, оборудование, которое у меня дома было, — рассказывает Влад. — Продолжил заниматься тем, что я умею — коммерческой реставрацией антиквариата. С клиентами проблем не было, потому что таких как я специалистов в Беларуси буквально несколько человек. Мои клиенты меня нашли».

Наталья сначала работала бухгалтером по найму, а потом открыла свою бухгалтерскую фирму.

О закрывшейся в Беларуси мастерской пара уже не жалеет.

«Иногда думаешь: может, имело смысл уехать 10 лет назад? Я понимаю, что если бы я так работал 10 лет в Польше, как работал в Беларуси, я бы явно был бы тут верхним средним классом с коттеджем на берегу реки, дети бы учились где-нибудь или в Варшавском универе, и про пенсию уже б не думали», — считает Влад.

«Сложно психологически, когда ты был и директор, и работник, а сейчас — просто подчиненный». Интернет-магазин Александра

Бывший политзаключенный Александр до ареста почти 10 лет занимался продажей электроники через собственный интернет-магазин, маркетплейсы и точки продажи. Работал вместе с другом, на него было зарегистрировано ИП.

«Со временем мы развились и продавали очень неплохо. Не могу сказать, что это была работа мечты. Но у нас получалось, эта работа была моим основным источником дохода», — рассказывает он.

В 2022 году Александра задержали вместе с женой, пару обвинили в грубом нарушении порядка. Жену отпустили до суда и она уехала из страны, а Александра оставили под стражей и позже приговорили к 1,5 годам колонии. Он вышел на свободу летом 2023 года.

Александр считает, что его бизнес спасло то, что по документам он был оформлен не как директор, а завхозом в одном из магазинов на четверть ставки.

«Во время допросов и всего остального я понимал, что они умеют устраивать проблемы, закрывать бизнес. Поэтому я всем говорил, что работаю только завхозом и все».

После выхода из колонии Александр мог продолжить работать в магазине. Но политзаключенному пришлось уехать, потому что милиция разыскивала его жену и давила на него самого.

«Сразу после освобождения нужно постоянно отмечаться в милиции. В первый же раз как я пришел, мне устроили допрос, хотя формально это была "беседа". Спрашивали: "Где ваша жена, вы же общаетесь". Я говорил, что мы общаемся, но я не уточняю у нее, где она. Ну в общем мы с ними друг друга поняли. Я им не скажу где жена, а они мне усложнят жизнь».

Александр уехал в Польшу.

«Оставил беларускую симку активной. Мне звонили, спрашивали, почему не пришел на отметку. Не верили, что я в Польше. Я уехал через РФ, и они моего выезда не видели. Пришлось сфотографироваться на фоне польской почты и отправить им снимок».

Сейчас беларус ждет решения по международной защите, а потом планирует снова работать на себя.

«Начинать заново сложно, особенно в найме. Даже просто психологически: после того, когда ты сам себе и директор, и работник, ты ни под кого не подстраивался, выбирал график, который удобен именно тебе. А сейчас ты просто подчиненный и нужно делать то, что тебе говорят, и в строго определенное время. Вот это для меня труднее всего».

Магазин, который Александр открывал с коллегой, продолжает работать.

«В Беларуси сейчас можно зарабатывать неплохие деньги. Много кто уехал, много чего закрылось. Если работать с Россией, с Китаем, найдя свою нишу — можно быть практически монополистом. Я уверен, что те, кто сейчас продают на Wildberries, неплохо зарабатывают. Да, им многое не нравится, но они на это просто закрывают глаза».