«Мы уезжаем, когда видим настойчивый интерес к квартире, в которой живем». ********* Нагорная и Случак год ездят по Беларуси с маленьким сыном, чтобы ** ******* ** *******

Знакомство

Алина Нагорная и Игорь Случак впервые встретились в 2017 году, но знали друг друга заочно задолго до этого. Вместе ********* помогали желающим разбираться в языковом законодательстве и писать обращения за продвижение беларуского языка: например, чтобы он появился на билетах в общественном транспорте и на сайтах государственных учреждений. Так появились мероприятия «Права на мову», а впоследствии и первая совместная книга ********** «Абаронім мову» — карманное пособие для защиты языковых прав беларусов.

— Нам было интересно вместе, так и начались отношения. Мы не расписаны официально до сих пор, так как пока не видим в этом смысла, — рассказывает Нагорная об отношениях со Случаком.

******** ************** Нагорной и Случаком задолго до ******** 2020 года. В 2011-м Случак сидел на «сутках» за презентацию исследования о беларуском языке в Гомеле — тогда ********* даже не успел прийти на нее, так как ******** задержали его на подходе. Алину также несколько раз задерживали и судили: например, за перформанс с художником Алесем Пушкиным в 2017 году и акцию, посвященную Ночи расстрелянных поэтов в 2018-м.

— С Алесем Пушкиным мы делали перформанс на День знаний, — рассказывает Нагорная. — Мы решили напомнить о Слуцком восстании (известном как Слуцкі збройны чын) 1920 года — это очень важное событие в истории Беларуси, о котором не упоминается в учебниках. Я сделала табличку «1 верасня Дзень ведаў — урок гісторыі». У нас были портреты Юрки Листопада, Павла Жаврида и других участников вооруженного сопротивления, а также плакатик «Не ўцягнем Беларусь у чужыя войны». Это, как мы считали, еще тогда было актуально, а сейчас вообще очень актуально. Мы с этими плакатами и портретами прошлись по городу, ни с кем не разговаривали, не раздавали никаких материалов — просто шли. В итоге всех судили за это.

Пересека

Через два года пара начала искать свое жилье: денег на дом или квартиру в городе не было, поэтому Алина с Игорем решили выбрать деревню. Дом в Пересеке они поехали смотреть первым и сразу решили его приобрести. Здесь в сентябре 2020 года у пары родился сын Стефан. Все это время Случак и Нагорная писали обращения чиновникам на разных уровнях, чтобы решать местные проблемы: отсутствие пешеходного перехода, знака «лежачий полицейский» или самой дороги.

— Когда родился Стефан, мы начали иногда пользоваться колодцем, так как вода из крана была с железом, и я не рисковала в ней мыть малыша. Игорь начал набирать воду из общественного колодца: это было опасно и не очень приятно, так как он был разрушен. Мы написали обращения, чтобы колодец почистили, отремонтировали, покрасили и привели в порядок территорию вокруг него — все получилось, — рассказывает Алина.

В районной газете забеспокоились активностью Случака и Нагорной, назвав их деятельность «жалобным террором, охватившим Рогачевщину». ********* тем временем продолжали делиться опытом деревенской жизни в соцсетях. Пара написала книгу-инструкцию «Абаронім вёску» с примерами обращений и советами на тот случай, если чиновники не стремятся решать местную проблему. Кроме того, Алина написала книгу «Мова 404», где собрала более ста историй о языковой дискриминации тех, кто говорит по-беларуски в Беларуси.

— Люди, которые разговаривают по-беларуски, на государственном языке, сталкиваются почти каждый день с различными неприятностями. Когда ты разговариваешь повсюду: в больнице, в государственной конторе, в магазине, на улице — это всегда, как писал Акудович, будто какой-то перформанс. Это большая проблема, которую многие не замечают, потому что разговаривают по-русски, — считает Алина.

********** было сложно найти беларуского издателя, так как многие не хотели браться за их книги.

— С «Абаронім вёску» доходило до абсурда. Издатель сказал: «Мы можем издать эту книгу, но если вы напишете не "чиновники не хотят работать", а "не всегда могут работать"».

Когда издателя все же удалось найти, ********* придерживались определенных правил безопасности — например, общались онлайн или просили знакомых забирать тираж. Обе книги — «Мова 404» и «Абаронім вёску» — напечатали уже после того, как семье пришлось оставить Пересеку.

Отъезд

После протестов 2020 года Нагорная и Случак снова «попали под раздачу»: ******** наведывались к ним «иногда в форме и на служебных машинах, а иногда нет», фотографировали дом и двор, стучали в двери и окна.

— Был такой случай: какой-то персонаж застрял в снегу и не мог долго выехать — до нашего дома он так и не дошел. После машина, которая убирает снег, всю ночь чистила дорогу. Наверное, важный был персонаж, — смеется Алина.

Она говорит, что неизвестные в штатском наведывались раз-два в месяц, но ******** не собирались уезжать: просто не открывали дверь, отходили от дома, когда видели незнакомую машину, и не получали почту, которой не ждали. Алина добавляет, что они с мужем «не нарушали законы», а «все эти визиты [неизвестных] были незаконными».

Один из таких визитов Алина называет «особенно наглым»: ночью 3 июня 2021 года неизвестные приехали и разбудили Стефана. В следующий раз неизвестные «лазили по двору», осматривали входы в дом и окна.

— В этот момент мы поняли, что если останемся дома, то жизни Стефана может угрожать опасность. Нам не с чем сравнивать, так как нет таких кейсов, когда муж и жена одинаково известны и активны, к ним постоянно приходят [неизвестные], и у них есть маленький ребенок. Мы не знали, что будет со Стефаном, если заберут обоих. Как с ним будут обращаться? Они его бросят одного дома или передадут службам? Чем они будут его кормить? — вспоминает свои мысли ********.

Следующей ночью Нагорная и Случак собрали вещи и поехали к знакомым, которые «всегда рады их видеть», — подготовленных вариантов жилья у них не было.

Дорога

Весь последний год семья часто меняет свое местоположение, чтобы избавиться от ненужного внимания: Случаку и Нагорной пришлось пожить в шести местах и объехать более 40 районов Беларуси.

— Мы уезжаем, когда видим необычный и очень настойчивый интерес к квартире, в которой живем, — объясняет Алина.

Из квартиры-студии, где можно было вдвоем работать и одновременно ухаживать за сыном, им пришлось уехать через полтора месяца, так как однажды вечером туда «начали ломиться». Ночью неизвестные вернулись. Тогда Алина и Игорь выключили свет, не открывали дверь и начали собирать вещи.

******** всю ночь просидели с фонариком: нужно было подписать недавно напечатанную «Мову 404», чтобы отправить тем, кто поддержал ее издание. Не делать этого они не могли, так как вещи вместе с книгами не поместились бы в машину, объясняет Алина.

— Мы просто подписали конверты и оставили другу, а сами сели в машину и уехали из этого города, — рассказывает она.

Наибольшие сложности в семье из-за переездов возникают с медицинскими услугами, так как нельзя записаться к врачу, не оставив своих данных. Чтобы получить медпомощь, Нагорная и Случак обращаются к своим знакомым и их знакомым, но это не всегда помогает вовремя решить проблему, признаются они.

— Игорю нужно было делать одну небольшую операцию. Мы искали хирурга, но все боялись браться, ведь это не их специализация. В итоге Игорь делал операцию себе сам: просто ножом резал то, что нужно было резать. Без анестезии, потому что мы не анестезиологи и просто не умеем колоть, например, лидокаин, — описывает один из таких случаев Алина.

Однажды стало плохо Стефану — ночью сильно поднялась температура. В больницу семья поехать не могла: свою машину пришлось продать, так как ее начали часто останавливать гаишники, а воспользоваться чужой тогда не было возможности.

— Скорую мы не могли вызвать, а до больницы, которая работает в это время, было километров десять. Игорь очень долго шел пешком [до больницы], чтобы просто спросить, что нужно делать. Там он уже попросил врачей вызвать такси, поехал в аптеку, а потом — домой, — вспоминает Нагорная.

********* и сейчас продолжают писать обращения в государственные учреждения, чтобы распространять беларуский язык. Далеко не всем организациям можно прислать электронные письма, поэтому приходится писать бумажные — для этого пара отъезжает «километров на двести», чтобы просто прислать их с почты.

— Деньги зарабатывать тоже почти нереально с таким образом жизни. Как-то у нас было плохое время, и хорошо, что человек заказывал нам доставку еды для Стефана и вещей первой необходимости: памперсов и влажных салфеток, — говорит Алина.

Несмотря на сложности, семья до сих пор не хочет уезжать из Беларуси и прекращать свою деятельность в правовом поле.

— Если я хочу жить в нормальной стране и хочу, чтобы мой ребенок тоже жил в нормальной стране и ходил в школу, где не будет разных идеологических моментов, школьной формы, пионеров и прочей жести, то мы должны с этим что-то делать. Это наш долг, — уверена Алина.

Она добавляет, что не знает ни одного примера из беларуской истории, когда из-за границы удалось что-то существенно изменить внутри страны, но отмечает, что можно заниматься распространением информации и помогать тем, кто уехал или остался в Беларуси.

— Вот вы представляете, что было бы сейчас с Украиной, если бы все украинцы оттуда уехали? Я просто считаю, что если уедут все способные мыслить и создавать, то нашей страны просто не станет, — говорит она.

Исправлено 22 июня. После публикации этого текста Алина Нагорная и Игорь Случак потребовали изменить его иллюстрации, заголовок и многие формулировки. Позже они потребовали полностью удалить текст с сайта, что противоречит нашим редакционным правилам. Расшифровка интервью была предварительно согласована с героями, их претензии касались авторского текста.

«Медиазона» уступает их настойчивым просьбам: из текста удалены все слова, которые, с точки зрения героев публикации, могут им навредить — теперь вместо них вы видите звездочки, а взятые из открытых аккаунтов в соцсетях изображения заменены другими (из того же источника).